Детектив кивнул, что-то записывая в блокнот.

Мистер Мэйсон вновь прочистил горло:

— Похоже, тут собралась вся полиция.

— Вроде того, — согласился Томпсон, продолжая что-то записывать.

— А кто же тогда будет её искать? — спросил мистер Томпсон.

— Что, простите? — Томпсон резко вскинул голову.

— Медик сказал, что в доме её нет. Кто занимается поисками моей жены?

— Никто, — ответил Томпсон, прищурившись. — Её никто не ищет.

— Какого чёрта? — возмутился мистер Мэйсон. Я впервые слышала злость в его голосе. Он всё ещё любил её. — Если её здесь нет, то она должна быть где-то. Так почему же вы её не ищете?

— Сначала необходимо кое-что выяснить, мистер Мэйсон. Вот тогда и приступим. Кэтрин, когда примерно ты ушла из дома Мэйсонов и отправилась к Янгблодам?

— Не помню точно. Наверное, в десять тридцать, — пожала я плечами.

— Этим утром?

— Да.

— И провела весь день у Янгблодов? До какого времени?

— До самого вечера. Я вернулась около часа назад.

— А где сегодня был Эллиот?

— Со мной.

— Весь день?

— Да. Он заехал за мной утром. Миссис Мэйсон ушла за покупками, я оставила ей записку, а затем мы поехали к нему.

— Ты оставила записку? Где?

— На кухонном столе.

Он пометил что-то у себя в блокноте.

— Эллиот отлучался в какой-нибудь момент?

— Нет! Почему бы вам не заняться поисками миссис Мэйсон вместо того, чтобы пытаться повесить всё на Эллиота? Он этого не делал! — крикнула я.

— Кирк, убери свой дурацкий блокнот и иди искать мою жену! — вскипел мистер Мэйсон, указывая на дорогу.

Томпсон нахмурился.

— В доме сегодня были дети?

— Что? — спросила я.

— Только дети Лорен, — ответил мистер Мэйсон. — Они всегда бывают на Рождество. Открывают подарки и ужинают.

— Кто такая Лорен? — спросил Томпсон.

— Сестра Бекки. А что?

— В гараже мы нашли рисунки. Детские рисунки. Выполненные кровью.

Я сглотнула подступивший к горлу комок.

Мистер Мэйсон тут же достал из кармана телефон и набрал номер.

— Лорен? Ты дома? Прости, что разбудил тебя. Дети дома? Да, знаю, но ты не могла бы проверить? Просто сделай это! — он подождал, нервно подёргивая коленкой. — Что? — Прижав телефон к груди, он с облегчением прикрыл глаза. — Дети дома. В кроватях, — тихо сказал он Томпсону.

Детектив кивнул.

— Извини, Лорен. Нет, нет. Это… Бекка. Сам не знаю. Дело плохо. В доме сейчас работает полиция. Её здесь нет. Она ничего тебе не говорила? Нет, они сами к тебе приедут. Не знаю, Лорен. Прости.

Пока мистер Мэйсон разговаривал со своей свояченицей, детектив Томпсон жестом показал мне выйти с ним из машины на улицу.

— Что ещё ты можешь мне рассказать? — спросил он.

— Только это. Больше я ничего не знаю, — сказала я, кутаясь в одеяло.

— Уверена?

Я кивнула.

— Повезло, что Эллиот провёл весь день с тобой, — заметил Томпсон, разглядывая дом. — Это очень похоже на дело Пресли.

— Что? Каким образом?

— Детские рисунки. Те же самые рисунки мы видели на стенах спальни Пресли. Мы не обнародовали эту деталь в интересах следствия и попросили родителей Пресли держать это в секрете.

— Рисунки выполнены кровью?

Томпсон кивнул. Прикрыв рот рукой, я зажмурилась.

Детектив оставил меня и вернулся обратно в дом. Я слышала, как мистер Мэйсон пытается успокоить Лорен по телефону. Не успев толком всё обдумать, я скинула одеяло и побежала. Я бежала по улице Мэйсонов, квартал за кварталом, миля за милей, пока мои пальцы не задубели и лёгкие готовы были лопнуть. Я не останавливалась, пока не оказалась на тёмной дороге перед «Джунипер». Уличные фонари так и не починили, звёзды скрылись за тучами.

Калитка скрипнула, когда я прошла через неё, идя к дому и спотыкаясь на разбитом тротуаре. Взобравшись по ступенькам на крыльцо, я остановилась перед дверью.

— Вперёд, Кэтрин. Ты воин, а не принцесса, — сказала я вслух.

Потянувшись к дверной ручке, я нажала на неё, на миг испугавшись, когда дверь с лёгкостью открылась. «Джунипер» тонул во мраке, привычно поскрипывая и вздыхая.

— Мамочка? — позвала я, прижавшись к двери спиной, пока та не закрылась за мной. Я пыталась отдышаться, мои руки горели, пока в пальцах восстанавливалось кровообращение. Внутри особняка было немногим теплее, чем снаружи, но, по крайней мере, дом защищал от ледяного ветра.

Из подвала доносилось множество голосов — спорящих, плачущих, хныкающих или кричащих. Голоса вдруг замолкли, и стало слышно дыхание «Джунипер». Сквозь стоны и завывания стен слышался сдавленный плач. Пройдя по коридору мимо столовой и кухни, я подошла к двери в подвал и прижала ухо к холодному дереву. Раздалось очередное хныканье и чей-то глубокий голос принялся распекать того, кто был внизу.

Дьюк.

Я открыла дверь, стараясь не шуметь, но Дьюку было не до меня — он давал выход своей ярости. Я осторожно спускалась вниз, и голос Дьюка становился громче с каждым моим шагом.

— Я же говорил тебе, — рычал Дьюк. — Я предупреждал, так ведь?

— Папочка, хватит! Ты пугаешь её! — плакала Поппи.

Выглянув из-за угла, я увидела Дьюка, стоящего перед миссис Мэйсон. Она сидела на стуле в одной хлопковой ночной рубашке, босая. Её руки были связаны за спиной, рот был заткнув грязным носком, удерживаемым куском тряпки, намотанной поверх её рта и завязанной на затылке. Правый глаз миссис Мэйсон заплыл, вокруг него наливался фиолетовый синяк, над её правым виском засохла кровь. Ткань на туловище была пропитана кровью. На грязном лице виднелись дорожки, оставленные слезами.

Миссис Мэйсон заметила меня. Её левый глаз распахнулся в изумлении, и она испуганно замотала головой.

Дьюк начал поворачиваться, но миссис Мэйсон отвлекла его, отталкиваясь ногами и пытаясь сдвинуть стул, вопя сквозь кляп.

— Заткнись! — гаркнул Дьюк. — Тебе не сиделось на месте, да? Нужно было сунуть свой нос, куда не надо. Мы говорили тебе держаться от неё подальше, так ведь?

Лицо миссис Мэйсон скривилось и она снова заплакала.

— Прошу вас, — её слова приглушал кляп.

Наверху грохнула входная дверь и послышался голос Эллиота.

— Кэтрин! — крикнул он. — Кэтрин, ты слышишь меня?

Миссис Мэйсон замерла, округлив глаза в изумлении. Она принялась подпрыгивать на стуле, его ножки стучали по бетонному полу, пока она кричала что-то напоминающее «помогите» и «я внизу».

Дьюк нервно окинул потолок взглядом, а затем посмотрел на миссис Мэйсон, замахиваясь битой.

Я вжалась в стену, закрыв глаза. Затем я шагнула вперёд — так, чтобы Дьюк увидел меня.

— Довольно, — сказала я, надеясь, что в моём голосе звучало больше храбрости, чем во мне было.

— К-Кэтрин? — изумился Дьюк. Подмышки его рубашки с короткими рукавами пропитались потом, остальная часть рубашки была забрызгана и измазана кровью. Судя по царапинам на его щеке, миссис Мэйсон яростно сопротивлялась. В одной руке Дьюк держал деревянную бейсбольную биту моего отца, а в другой — моток верёвки. — Что ты тут делаешь?

— Детектив сказал, что видел детские рисунки, нарисованные кровью Бекки. Я догадалась, что это Поппи, — сказала я.

— Я не виновата, — захныкала Поппи. — Я хочу в кровать.

— Конечно, — сказала я, потянувшись к ней.

Дьюк осклабился и зарычал.

— Тебя тут быть не должно! Убирайся и прихвати с собой этого мальчишку!

Я посмотрела на миссис Мэйсон — перепачканную, замёрзшую и напуганную.

— И её тоже.

— Нет! — рявкнул Дьюк, указывая на неё. — Она всё испортила! Ты хоть представляешь, через что твоей матери пришлось пройти?

— Где она? Я хочу с ней поговорить.

— Нет! — Дьюк помотал головой. — Нет, тебе нельзя.

— Я знаю, что она скучает по мне. Она здесь?

— Нет! — вскипел Дьюк.

Шаги Эллиота раздались на лестнице и я предостерегла Дьюка, подняв палец.

— Молчи.

Дьюк открыл было рот, но я ткнула в него пальцем.

— Скажешь хоть слово, и я никогда не вернусь!